Лицо, сочувствующее правосудию.
У меня тут снова радость-счастье. Ко мне после своих каникулярных странствий по просторам нашей Родины вернулась моя Катерина. Вернулась и, как обычно, первым делом поинтересовалась, что такого знаменательного я успела натворить, пока оставалась без её неусыпного присмотра. Ужаснулась, когда услышала краткий перечень моих сомнительных свершений за предыдущие два месяца, обозвала меня умницей и рассказала с полдюжины забавных и не очень историй из жизни иноземного следствия - «как раз, как ты любишь».
Одна из историй была про маньяка-жаворонка, нападающего на своих невинных сограждан исключительно по утрам, потому что – цитирую: «В городе К. выходить из дому по ночам боятся даже маньяки, и совсем небезосновательно боятся, между прочим». После её оглашения количество посетителей кофейни, где мы тогда заседали, – внезапно! - сократилось приблизительно втрое.Что, собственно, и требовалось…
А потом к нам на огонёк нагрянули вооружённые люди в форме. Они с присущим представителям их профессии спокойствием прошествовали в кофеешную подсобку, вывели оттуда двух крупногабаритных товарищей криминальной наружности и под пристальным наблюдением хозяев заведения ушли вместе со своими пленниками в закат. Жизнь под девизом «Ни дня без уголовщины» продолжалась.
На прощание Катерина строго-настрого наказала мне позвонить ей, как только я доберусь до дому. Или хотя бы сообщение кратенькое прислать, чтобы она уж точно знала, что со мной всё в порядке, и спала спокойно. Я от такого беспокойства за свою персону аж возмутилась.
По этому поводу между нами состоялся следующий - короткий, но очень показательный - диалог.
- Я что, похожа на человека, который не в состоянии без чьей-либо помощи благополучно проехать три остановки по прямой и пройти десять метров по освещённой улице?!
- Ну, да.
Первым, что я увидела, выйдя из подземного царства метрополитена на родную улицу, была карета скорой помощи, вокруг которой централизованно толпились незнакомые мне стражи порядка в количествах явно превышающих норму. Тогда я не придала этой картине особого значения. Но на следующий день в подозрительной близости от нашего дома имели место целых три ложные тревоги крайне неприятного характера. И ещё одна тревога – тоже ложная, к счастью, - случилась совсем неподалёку от тех мест, где гуляли мы с Катериной.
Если я хоть немного разбираюсь в этой жизни и не путаю дат, то, кажется, понимаю, с чего бы и к чему бы это. На днях непременно загляну в гости к любимым коллегам – поинтересуюсь, понимают ли они.
Одна из историй была про маньяка-жаворонка, нападающего на своих невинных сограждан исключительно по утрам, потому что – цитирую: «В городе К. выходить из дому по ночам боятся даже маньяки, и совсем небезосновательно боятся, между прочим». После её оглашения количество посетителей кофейни, где мы тогда заседали, – внезапно! - сократилось приблизительно втрое.
А потом к нам на огонёк нагрянули вооружённые люди в форме. Они с присущим представителям их профессии спокойствием прошествовали в кофеешную подсобку, вывели оттуда двух крупногабаритных товарищей криминальной наружности и под пристальным наблюдением хозяев заведения ушли вместе со своими пленниками в закат. Жизнь под девизом «Ни дня без уголовщины» продолжалась.
На прощание Катерина строго-настрого наказала мне позвонить ей, как только я доберусь до дому. Или хотя бы сообщение кратенькое прислать, чтобы она уж точно знала, что со мной всё в порядке, и спала спокойно. Я от такого беспокойства за свою персону аж возмутилась.
По этому поводу между нами состоялся следующий - короткий, но очень показательный - диалог.
- Я что, похожа на человека, который не в состоянии без чьей-либо помощи благополучно проехать три остановки по прямой и пройти десять метров по освещённой улице?!
- Ну, да.
Первым, что я увидела, выйдя из подземного царства метрополитена на родную улицу, была карета скорой помощи, вокруг которой централизованно толпились незнакомые мне стражи порядка в количествах явно превышающих норму. Тогда я не придала этой картине особого значения. Но на следующий день в подозрительной близости от нашего дома имели место целых три ложные тревоги крайне неприятного характера. И ещё одна тревога – тоже ложная, к счастью, - случилась совсем неподалёку от тех мест, где гуляли мы с Катериной.
Если я хоть немного разбираюсь в этой жизни и не путаю дат, то, кажется, понимаю, с чего бы и к чему бы это. На днях непременно загляну в гости к любимым коллегам – поинтересуюсь, понимают ли они.
Больше сказать нечего
По идее, количество внезапной уголовщины в моей жизни должно меня настораживать. Но оно всё как-то больше забавляет
Ну это ж фактически твоя профессия. Так что настораживаться поздно, раньше надо было))
Тот редкий случай, когда не профессия до неузнаваемости меняет человека, а человек невольно превращает свою жизнь в профессию))