Лицо, сочувствующее правосудию.
Вы не поверите, но моя эпопея с дипломом, несмотря на всякие нехорошие обстоятельства, всё-таки подошла к своему логическому завершению. Сегодня – в канун официального Хэллоуина, как символично – моя многострадальная работа, наконец, была сброшюрована, украшена моей подписью и торжественно отдана в деканат. Теперь из серьёзного впереди только – зимние ГОСы и защита. И, помяните моё слово, они у меня будут поистине фееричны.
По пути в учебную часть встретила любимого декана. Тот, памятуя о моих злоключениях, поинтересовался, как у меня дела.
- Отлично, - жизнерадостно ответила я. – Вот сейчас повешусь и пойду диплом брошюровать.
Декан минуты полторы пристально смотрел в мои честные глаза, и лишь затем выдохнул, сообразив, что вешаться я собираюсь весьма условно – исключительно в гардеробном смысле этого слова. После чего напомнил мне, что я у нас умница и сбежал от греха подальше.
И его можно понять. А то я ж ведь мимо него без шуток не хожу. То – после десятого столкновения за полчаса - чистосердечно признаюсь, что просто преследую его. То в ответ на вопрос, ставить мне пятёрку или всё-таки нет, порождённый моими бесконечными завываниями на предмет «не хочу красный диплом, ни в коем случае», сообщаю, что в подобного рода делах целиком полагаюсь на его вкус, и потом ещё во всеуслышание возмущаюсь поставленной-таки пятёрке. То заключаю пари из разряда «а спорим, что я преспокойно сдам две сессии за следующие пять дней». То творю ещё что-нибудь в том же духе, чтоб повеселее было. Но мне, конечно же, можно. И вообще он первый начал!
По пути в учебную часть встретила любимого декана. Тот, памятуя о моих злоключениях, поинтересовался, как у меня дела.
- Отлично, - жизнерадостно ответила я. – Вот сейчас повешусь и пойду диплом брошюровать.
Декан минуты полторы пристально смотрел в мои честные глаза, и лишь затем выдохнул, сообразив, что вешаться я собираюсь весьма условно – исключительно в гардеробном смысле этого слова. После чего напомнил мне, что я у нас умница и сбежал от греха подальше.
И его можно понять. А то я ж ведь мимо него без шуток не хожу. То – после десятого столкновения за полчаса - чистосердечно признаюсь, что просто преследую его. То в ответ на вопрос, ставить мне пятёрку или всё-таки нет, порождённый моими бесконечными завываниями на предмет «не хочу красный диплом, ни в коем случае», сообщаю, что в подобного рода делах целиком полагаюсь на его вкус, и потом ещё во всеуслышание возмущаюсь поставленной-таки пятёрке. То заключаю пари из разряда «а спорим, что я преспокойно сдам две сессии за следующие пять дней». То творю ещё что-нибудь в том же духе, чтоб повеселее было. Но мне, конечно же, можно. И вообще он первый начал!